Трагические события в Иране у нас традиционно пытаются комментировать исходя из укоренившегося "клипового сознания". Особенно это касается государственных центров принятия решений как базовых суверенных институтов.

Лишь чудовищная трагедия с украинским самолетом по невыясненным пока причинам заставила украинский политикум немного "углубиться" в проблему.

До этого момента зону Персидского залива, где вот-вот может начаться одно из самых разрушительных международных противостояний последних лет, наши политики, включая и действующего президента, воспринимали исключительно как "зону" туризма и отдыха, в лучшем случае "по совместительству" с натянутой, как сова на глобус, деловой целью – "камуфляжем".

Одни эксперты начали активно оценивать влияние событий в Иране на мировые нефтяные котировки, другие заговорили о подорожании золота, забывая при этом отметить, что международные цены на указанные выше товары начали расти еще с сентября 2019-го.

Мир готовился как к возможной реинкарнации глобального экономического кризиса, который, скорее всего, будет нести не циклический, а нарастающий (кумулятивный) характер, так и к возможному региональному обострению на Ближнем Востоке: и риторика Трампа, и действия Тегерана давали для этого постоянные поводы на протяжении всего прошлого года.

Чем эта ситуация важна для Украины? Поговорим не о золоте и нефти, а о стратегии. На смену, казалось бы, устоявшемуся формату глобализма приходит новая, более гибкая концепция глобальной дефрагментации. Особую роль в этом контексте будет играть возрождающаяся необританская "империя" в составе таких крупнейших мировых экономик, как США, Канада и Великобритания после Брексита, но с центром в Вашингтоне, а не Лондоне. "Неоимперия", которую можно условно назвать "Новой Атлантидой".

Рядом с этим динамичным и агрессивным в экономическом плане мегакластером располагается ее "альтер эго" - на удивление "рыхлая" еврозона с размытыми политическими, военными амбициями, скорее, декларативными, чем реальными ценностями и экономикой, все больше и больше завязшей в "вечной рецессии" и ловушке "средних доходов" Эйхенгрина.

По сути, перед нами пока невидимый для обывателя трансатлантический раскол, который можно сравнить с глобальным разломом между двумя тектоническими плитами. Еврозона – это осевая Германия и периферийные страны плюс "сложноподчиненная роль" Франции.

Тема Ирана уже обозначила принципиальные разногласия между этими глобальными образованиями: европейцы забирают своих военных из Ирака, не желая делить ответственность за токсичные последствия региональной стратегии США.

"Новая Атлантида" в ближайшее время попытается закрепить за собой доминирующее экономическое положение, для чего активно будет применяться стратегия дискриминации так называемого "глобального юга", под которым можно подразумевать и Китай, и Индию, и страны АСЕАН, и РФ, и Латинскую Америку, и даже некоторые африканские экономики. Эта дискриминация может проявляться с помощью энергетического и транзакционного шоков.

США на этот момент стали профицитной экономикой в части энергетического баланса: уголь, нефть, природный газ – все экспортируется.  В то же время в Америке хорошо помнят разрушительные последствия энергетического кризиса 70-х годов прошлого столетия, когда арабские страны ввели против США топливное эмбарго.

Кризис экономики предложения – это именно то, что можно сделать с "глобальным югом", лишив его энергетических ресурсов (или обеспечив дорогими) и единолично доминируя на мировом топливном рынке, используя нефть и газ как фактор конкурентного преимущества национальной экономики, когда у тебя энергоресурсы будут дешевыми, а у конкурентов - дорогими.

Война в Персидском заливе может надолго заблокировать нефтяные потоки из региона, а санкции "из ада" против РФ сделают то же самое в части замедления темпов разработки новых месторождений в России. Транзакционные издержки – это отключение особо "провинившихся" стран от системы международных расчетов SWIFT.

Украина на этот момент рискует застыть в отрицательном "вандамовском" шпагате: с одной стороны, прописанная в Конституции "европейская идентичность" и вектор евроинтеграции, а с другой – стратегическое сотрудничество с США. Пока две тектонические плиты находились в покое, такая политика была возможной, о чем свидетельствует пример Польши. Ну, а когда они придут в состояние "трения", удерживать баланс будет практически невозможно.

Та же Турция, которая в свое время так же, как и мы, жила иллюзией быстрой евроинтеграции и продвинулась на этом пути значительно дальше Украины, пыталась одновременно выстраивать стратегические отношения и с США, и с ЕС. Но глобальные изменения, которые видны политикам, а не президентам-голограммам, уже давно заставили турок сформировать адекватные вызовам ответы.

А выход из геостратегической ловушки в виде "разделения" глобальных тектонических плит - лишь один: возобновление политической субъектности страны и повышение условного "градуса" ее суверенитета. Только в таком формате страну не "разотрет" в ситуации глобального "трения".

Но может ли нынешняя власть в Украине, пусть и не в масштабах Турции, возобновить субъектность страны и повысить "градус" суверенитета? Вопрос риторический.

Еще в начале 2018 года произошло весьма важное событие, которое изменило траекторию периферийного развития мировой экономики и которое по старой доброй традиции практически никак не было отмечено в украинской экспертной и новостийной среде. Речь идет о подписании Ираном и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) временного соглашения о создании зоны свободной торговли.

Взаимодействие Ирана и РФ основывается на совместном противостоянии западным санкциям, в первую очередь американским. На этот момент в ЕАЭС входят пять стран: РФ, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Армения.

Причина такой интеграции кроется в макроэкономической теории "эффекта от масштаба", которую сформулировал американский экономист и нобелевский лауреат Пол Кругман. Согласно его теории, любая квазигосударственная конгломерация с населением от 250 млн до 300 млн человек является оптимальной системой для производства и потребления товаров и услуг.

Если эти параметры не выдерживаются, начинается системный дисбаланс. Экономическая система с населением более 300 млн человек нуждается в рынках сбыта и наращивании экспорта: обеспечить занятость населения в противном случае не удастся. В случае если численность людей составляет менее 250 млн, становишься зависимым по импорту: создавать национальное производство по всей линейке товаров уже невыгодно.

Именно этой теорией объясняется экономическое доминирование США. Эта страна является идеальным слепком теории "эффекта от масштаба". Кстати, следуя ее постулатам, возникла идея создания ЕС – примерно такое же идеальное соотношение.

Эта теория нашла живой отклик в академической среде РФ. Там быстро подсчитали, что если бы численность населения СССР составляла 280 млн, в таком случае Союз можно было реформировать и сохранить без торговой и экономической интеграции с западным миром.

Именно поэтому глобальное выживание России напрямую зависит от ее возможностей сформировать новое интеграционное ядро, ведь параметры федерации не позволяют ей создать герметичную экономическую модель. Вначале таким ядром должен был стать таможенный союз, но без Украины не удавалось выйти на оптимальные параметры. Сейчас такой площадкой для соединения "лего" в 250 млн человек является Евразийский экономический союз.

По сути, мы являемся свидетелями зарождения нового теократического союза стран, в котором базовой государственной идеологией становятся не общепринятые демократические ценности и гуманистические принципы, а теократическая форма организации общества со слабым вкраплением так называемой суверенной демократии, принципы которой были сформулированы именно в Москве и Тегеране.

В основе будет лежать поддерживаемая на государственном уровне религия: в Иране и Узбекистане – ислам, в РФ и Беларуси – православие, усиленное постсоветской идеологией в виде гибридной смеси капитализма и социализма. Казахстан в этой системе является и заложником географического положения, и смесью всех указанных элементов в одном флаконе.

Ну, а ближайший водораздел между политикой США и ЕС может пройти по линии транзакционных санкций в отношении Ирана. США может ввести санкции против системы SWIFT, если та продолжит обслуживать операции с Ираном и со связанными с ним компаниями в условиях, когда в Вашингтоне захотят их полностью заблокировать.

В качестве превентивной меры по формированию независимой от США политики в отношении Ирана ЕС применил так называемый блокирующий регламент, согласно которому экстерриториальные санкции США (а они всегда носят подобный характер по принципу "где найдем, там и применим") не распространяются на европейские компании.

Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини во время пребывания в Нью-Йорке еще в 2018 году заявила о старте проекта по созданию в ЕС альтернативной системы, которая смогла бы обеспечить проведение финансовых транзакций с Ираном в обход санкционных радаров США. По задумке европейских функционеров эта система вполне может со временем развиться в более глобальный проект.

Для Украины вся эта история важна тем, что нам эту новую реальность необходимо как-то амортизировать: экономически, идеологически (информационно), политически (дипломатически). А для этого нужно выработать абсолютно новую идеологему по всем указанным выше трем аспектам.

Какая это может быть концепция - тема отдельной статьи, но уже сейчас ясно, что применяемый ныне политический инструментарий (точнее, его отсутствие) для этого абсолютно не подходит.

Алексей Кущ

- Война с Россией уже давно идет на территории США и ЕС
- Когда Украина, наконец-то, ощутит американскую помощь?
- Обещания вселяют надежду: когда Украина получит истребители F-16
- Потери российских оккупантов в наступлении и ресурс на перспективу
- Пропагандонство: три парадигмы путинского телевидения
- Где грань: две ключевые способности генеративного ИИ
- Четыре крупных банка Китая перестали принимать юани из России