Илья Кива рассказал, кто и почему стоял за его арестом в 2011 году

Нежелание следовать коррупционным схемам и несогласие с политикой Полтавского УБОП стали причиной ареста Ильи Кивы по "состряпанному" делу о взятке в Полтаве в 2011 году. Об этом нардеп рассказал в программе "HARD с Влащенко" на телеканале ZIK. "Первый, кто меня пригласил на аудиенцию после моего назначения, был замначальника УБОП Геннадий Бендрик, который рассказал "правила взаимоотношений" с его структурой. Нужно было ежемесячно сдавать 10 тыс. долл. на "дополнительное обеспечение" структуры. Я был предупреждён: "нарванных, наглых и самоуверенных мы умеем приводить в чувство". Не нашли мы компромисс с полтавским УБОП", - отметил он. Илья Кива рассказал, что был задержан не "на горячем", как это бывает в деле по такой статье, а в кафе. "Меня задержали в обеденный перерыв, когда я пил кофе напротив моего управления. Забрали в УБОП, провели со мной 6-часовую работу и через 10 часов меня доставили в прокуратуру Полтавской области, где выдвинули обвинение во взятке. Хотя самого факта передачи взятки не было! И это в материалах дела тоже есть. Параллельно они арестовали моего брата, я его не видел", - отметил он. Политик также рассказал, что суд по избранию ему меры пресечения состоялся на следующий день, и судьи не приняли во внимание ни одно из смягчающих обстоятельств: "Суд не принял во внимание, что у меня на содержании находилась мать, сестра, дети, что раньше не было ни приводов, ни задержаний, никаких историй раньше не было. Был просто человек и показания, написанные сотрудниками УБОП. Нарушения начались ещё с момента задержания – не было ни понятых, ни свидетелей. Суд не рассматривал даже альтернативу в виде залога или домашнего ареста. Хотя статья предусматривала альтернативные виды меры пресечения. Суд меня арестовал на 2 месяца, и меня поместили в СИЗО. И эти два месяца я буду помнить всю жизнь - они были адом", - сказал он. Илья Кива также рассказал о том, что в результате издевательств и жестокого обращения в СИЗО у него развилась эпилепсия и, как результат, была 2-я группа инвалидности, которая позже была отменена комиссией из-за отсутствия рецидивов. "Меня посадили на "яму" – нора 1,5 х 2 метра, в которой по щиколотку дерьма. У меня были срывы, эпилептические приступы. Когда по 14 дней находишься в голодовке, по 5 суток в сухой голодовке… у меня в тюрьме началась эпилепсия. Этот момент судом был учтён, хотя суд "заряжали" на то, чтобы меня никогда не отпустить", - отметил нардеп. Он также рассказал о методах давления, которые использовали по отношению к нему и его близким, чтобы заставить подписать признание. "Все прекрасно понимали: вот дело, которое было состряпано. Им была нужна явка с повинной, иначе они не могли достичь своей цели. Когда заканчивались 2 месяца ареста, они сделали максимум из того, что могли, – забрали тогда из роддома мою гражданскую жену, которая лежала на сохранении на раннем сроке беременности. И её привезли в тюрьму. Приехал прокурор, приехал Бендрик. Меня подняли с "ямы" в административный корпус, положили мне ручку и лист бумаги и сказали: цена моей подписи – жизнь моего ребёнка. На раннем сроке беременности была большая вероятность срыва. Те 72 часа, на которые её могли задержать, они были бы фатальными для ребёнка. Я подписал бумагу. Я понимал, что подписал себе приговор", - рассказал он.