Каким будет мир, после того, как мы снимем маски...

В последние дни очень популярными стали параллели между нынешним коронавирусом и "черной смертью" 1346-1353 годов. Имеется в виду эпидемия чумы, выкосившая пол-Европы. С завершением этой напасти в жизни людей наступил период, который мы называем Возрождением. А Средние века, соответственно, остались за бортом истории.

И это пошло на пользу всему человечеству, так что теперь неисправимые оптимисты всякий раз подчеркивают, что "все, что случается, случается к лучшему". Даже мор. Не стану играть в капитана очевидность, напоминая, что подъем Европы, начавшийся с конца XIV века, был связан с уменьшением авторитета католической церкви. Именно церковь не смогла объяснить европейцам, за что Создатель лишает жизни каждого второго и почему чума не проходит от молитв, раскаяния и бичевания.

Как только влияние церкви ослабло, искусство и наука получили новые стимулы для развития. Активная жизнь из сел и монастырей переместилась в города, которые начали стремительно развиваться и передавать бразды правления в руки светской власти. Иными словами, был запущена процесс, с которым Украина никак не разберется и по сей час – процесс развития местного самоуправления.

Но вернемся к коронавирусу. Не думаю, что между XIV и XXI веками имеется значительное сходство. Прежде всего потому, что в наше время на цивилизационном пути человечества не лежит камень преткновения в виде ретроградной институции, которая выступала в роли доминанта и формировала, как сейчас принято говорить, повестку дня. Мы давно секуляризованы и свободны, мы поменяли церковные догмы на право и закон, на морально-этические принципы общежития. Если Covid-19 и изменит что-то к лучшему, то именно перечисленное выше. Закон. Право. Мораль.

Впрочем, пандемия может и ничего не изменить. В конце концов, масштаб ее влияния будет коррелировать с масштабом жертв и ущерба, а также с часовой продолжительностью. Я бы скорее сравнила нынешний китайский грипп с гриппом испанским. Здесь также нет однозначного сходства: пандемию 1918-го породила Первая мировая, а именно – антисанитарные условия фронта, плохое питание, скученность военных лагерей и лагерей беженцев. Возвращаясь домой, солдаты несли с собой вирус, от которого, по разным оценкам, умерли до 5,3% населения планеты. Нынешнему Covid-19, к счастью, и не снились такие "жнива". И это еще хорошо, что тогда, сто лет назад, мир не знал глобализации, не был прошит постоянными и всеохватывающими контактами между странами и континентами.

Впрочем, это лишь отстрочило победное шествие "испанки", а не сделало его невозможным. Эпидемия все равно добралась до всех уголков, до которых она "планировала" добраться. Так же, как и средневековая чума – та ​​тоже прекрасно обходилась без регулярного авиа-, авто- и железнодорожного сообщения. И еще важный момент. Пандемия испанского гриппа охватила мир, только что вышедший из мировой войны, когда важнейшие государственные ресурсы были направлены на военные нужды. Концепция общественного здравоохранения находилась в зачаточном состоянии, и во многих странах лишь представители среднего класса или состоятельные пациенты могли себе позволить визит к врачу.

Тот грипп убил множество людей, живших в настоящих трущобах или, как минимум, просто в бедных районах. Он убил тех, кто плохо питался и жил без элементарных санитарных удобств. Жертвы "испанки" обычно имели в анамнезе не одну болезнь. В конце концов, эпидемия подхлестнула создание систем здравоохранения в развитых странах мира, поскольку до европейских правительств дошло, что бедное и не охваченное социальными благами большинство создает смертельную угрозу для сытого и обеспеченного меньшинства.

Но Covid-19 пришел из мира, где нет такого разительного расслоения на бедных и богатых. И, собственно, именно поэтому Китай и Южная Корея уже приостановили распространение заразы на своей территории.

Хорошая медицина – лучшая профилактика, так же, как и ответственная власть. Но это, к сожалению, не об Украине, отстающей от соседей по планете на каждом шагу – и с карантином, и с закрытием границ, и с получением тестов, и с технологическим оснащением больниц.

Наша пародия на боксы инфекционных отделений (в частности, в Черновцах, где оказался первый больной Covid-19) дает немного надежды на то, что мы выпутаемся из этой истории с минимальными потерями. И все же надежда умирает последней. Даже в условиях коронавируса.

Когда я писала выше, что эпидемия – это шанс изменить к лучшему закон и право, то имела в виду прежде всего Украину. У нас сейчас действительно переломный момент: обеспечить гражданам (после всех многочисленных недореформ) качественное медобслуживание или... Или проиграть вирусу. Проиграть в том числе и благодаря персонам, которые разглагольствуют о скорой смерти пенсионеров – вместо детального отчета о превентивных мерах, призванных сдержать распространение эпидемии. И вместо отчета (уже от правоохранителей) о количестве задержанных чиновников, которые саботировали работу, разворовывали средства и оборудование, дезинформировали, спекулировали или тянули время.

В Китае с ними разобрались бы быстро. Хотя это довольно примитивный взгляд на проблему – утверждать, в Китае остановили болезнь благодаря карательным мерам и тоталитарному обустройству.

Нет, решающую роль в борьбе с коронавирусом сыграла вовсе не диктатура. А – скорость, мобильность, последовательность в принятии решений и их исполнении. Чтобы обеспечить все это, совсем не обязательно отказываться от демократии. В конце концов, Южную Корею сложно назвать государством с авторитарным режимом. Но при том, что с начала эпидемии в Корее фиксировали гораздо больше случаев заболевания, чем, например, в Иране, в настоящее время в Иране – втрое больше умерших.

Оперативная диагностика – вот в чем секрет успеха выздоравливающего Сеула. Но и это еще не все. Эпидемия обнаружила способность (или ее отсутствие) различных социумов толерантно относиться к согражданам, имевшим несчастье (а не провинность!) подхватить Covid-19. В выигрыше оказались страны, придерживающиеся не только индивидуальной, но и коллективной гигиены. То есть те, где обнаружена резистентность к проявлениям ненависти по отношению к больным. Те, до кого дошло, что ненависть (страх, возмущение, желание отгородиться забором или шапочкой из фольги) как раз и выступает главной заразой. И это – к вопросу об этическом отношении к окружающим, над которым украинцам, как оказалось, следует усиленно работать.

Потому что пока в других странах на дверях многоквартирных домов вешают объявления с предложениями бесплатно помочь пожилым соседям (доставить еду из супермаркета и т.д.), в Украине известный авиаперевозчик в последние дни "открытого неба" поднимает цену на билеты до 1500 долларов. Так что впереди у нас еще много работы по выстраиванию нормального взаимодействия между собой и ближними, между собой и миром.

Но и у мира как такового – много разного рода рефлексией. О том, в частности, почему современные экономики продемонстрировали такую ​​хрупкость в условиях коронавирусного стресса. И почему глобальные информационные сети из инструмента единения (как в одной старой рекламе – connecting people) превратились в эффективное средство по нагнетанию паники.

И что делать дальше с проблемами мигрантов. И как предотвратить или минимизировать последующие эпидемии. И как выходить из любых испытаний с достоинством. Да, переосмысливать придется многое. Лишь бы было когда и было кому.

Антонина Славицкая