ВЫБОРЫ-2019: ПЕТЬКА-ЗВОНАРЬ. Читай-те...

Вот, что плов животворящий с людями делает...

Чем именно было приправленно таинственное блюдо, которое Порошенко намедни наминал на выезде, досконально неизвестно...

Но то, что товар был забористый - факт непреложный...

Ибо пацана вставило не по-детски...

Иначе с какого передоза он бы поперся в деревню Жидычин Киверцовского района Волынской области...

Официальная версия этого паломнического вояжа - получить благословение местного попа...

Как будто это единственный на всю страну поп, который еще может благословить Порошенко...

Но раз порошенковский холуятник считает эту версию стройной, не будем ее опротестовывать...

Поскольку куда интереснее тот факт, что получив очередной удар в голову от волшебного плова, он полез на местную колокольню...

Откуда, ударив в набат, воззвал к ошалевшим от удивления прихожанам...

Которым несказанно свезло....

Поскольку громкие события в Киверцовском районе происходят редко, заезжие знаменитости аборигенов своим присутствием балую нечасто...

А тут такое шоу, рассказ о котором еще долго будет передаваться из поколение в поколение...

Так что само собой напрашивается сравнение с бессмертным романом "Двенадцать стульев"...

А именно, с главой сорок первой - "Под облаками"...

Когда отец Федор, встретил в Дарьяльском ущелье Остапа Бендера и Кису Воробьянинова...

И просто грех не освежить в памяти блистательные строки:

"Отец Федор не выдержал муки преследования и полез на совершенно отвесную скалу. Его толкало вверх сердце, поднимавшееся к самому горлу, и особенный, известный только одним трусам, зуд в пятках. Ноги сами отрывались от гранитов и несли своего повелителя вверх.

— У-у-у! — кричал Остап снизу. — Держи его!

— Он унес наши припасы! — завопил Ипполит Матвеевич, подбегая к Остапу.

— Стой! — загремел Остап. — Стой, тебе говорю!

Но это придало только новые силы изнемогшему было отцу Федору. Он взвился и в несколько скачков очутился сажен на десять выше самой высокой надписи.

— Отдай колбасу! — взывал Остап. — Отдай колбасу, дурак! Я все прощу!

Отец Федор уже ничего не слышал. Он очутился на ровной площадке, забраться на которую не удавалось до сих пор ни одному человеку. Отцом Федором овладел тоскливый ужас. Он понял, что слезть вниз ему никак невозможно.

Скала шла и опускалась на шоссе перпендикулярно, и об обратном спуске нечего было и думать. Он посмотрел вниз. Там бесновался Остап, и на дне ущелья поблескивало золотое пенсне предводителя.

— Я отдам колбасу! — закричал отец Федор. — Снимите меня!

В ответ грохотал Терек и из замка Тамары неслись страстные крики. Там жили совы.

— Сними-ите меня! — жалобно кричал отец Федор.

Он видел все маневры концессионеров. Они бегали под скалой и, судя по жестам, мерзко сквернословили.
Через час легший на живот и спустивший голову вниз отец Федор увидел, что Бендер и Воробьянинов уходят в сторону Крестового перевала.

Спустилась быстрая ночь. В кромешной тьме и в адском гуле под самым облаком дрожал и плакал отец Федор. Ему уже не нужны были земные сокровища. Он хотел только одного — вниз, на землю.

Ночью он ревел так, что временами заглушал Терек, а утром подкрепился любительской колбасой с хлебом и сатанински хохотал над пробегавшими внизу автомобилями. Остаток дня он провел в созерцании гор и небесного светила — солнца. Ночью он увидел царицу Тамару. Царица прилетела к нему из своего замка и кокетливо сказала:

— Соседями будем.

— Матушка! — с чувством сказал отец Федор. — Не корысти ради...

— Знаю, знаю, — заметила царица, — а токмо волею пославшей тя жены.

— Откуда ж вы знаете? — удивился отец Федор.

— Да уж знаю. Заходили бы, сосед. В шестьдесят шесть поиграем! А? Она засмеялась и улетела, пуская в ночное небо шутихи.

На третий день отец Федор стал проповедовать птицам. Он почему-то склонял их к лютеранству.

— Птицы, — говорил он им звучным голосом, — покайтесь в своих грехах публично! На четвертый день его показывали уже снизу экскурсантам.

— Направо — замок Тамары, — говорили опытные проводники, — а налево живой человек стоит, а чем живет и как туда попал — тоже неизвестно.

— И дикий же народ! — удивлялись экскурсанты. — Дети гор!

Шли облака. Над отцом Федором кружились орлы. Самый смелый из них украл остаток любительской колбасы и взмахом крыла сбросил в пенящийся Терек фунта полтора хлеба. Отец Федор погрозил орлу пальцем и, лучезарно улыбаясь, прошептал:

— Птичка божия не знает ни заботы, ни труда, хлопотливо не свивает долговечного гнезда. Орел покосился на отца Федора, закричал «ку-ку-ре-ку» и улетел.

— Ах, орлуша, орлуша, большая ты стерва!

Через десять дней из Владикавказа прибыла пожарная команда с надлежащим обозом и принадлежностями и сняла отца Федора.

Когда его снимали, он хлопал руками и пел лишенным приятности голосом: И будешь ты цар-р-рицей ми-и-и-и-рра, подр-р-руга ве-е-ечная моя! И суровый Кавказ многократно повторил слова М. Ю. Лермонтова и музыку А. Рубинштейна.

— Не корысти ради, — сказал отец Федор брандмейстеру,

— а токмо... Хохочущего священника на пожарной колеснице увезли в психиатрическую лечебницу"...

Эти строки, кстати, нужно перечитать и тем "политтехнологам", которые решат для привлечения внимания электората к политическим силам, которые они обслуживают, повторить историю с восхождением...

Читай-те...