Надо напомнить, что Киев в 2013 году поднялся все-таки не под знамена евроинтеграции, сколько бы ее ни желал, а в ярости от дикого избиения людей «Беркутом». Угроза жизни и здоровью людей, исходящая от государства – главная причина, которая пробуждала и пробуждает в украинцах даже не гражданское чувство, это защита буквально на биологическом уровне, зубами и ногтями.

Спустя пять лет после того всплеска общей боли мы, да, уже снова «мы» – как единство немыслимых разностей, – вновь оказываемся на пределе болевого порога. И это истинный показатель уровня общественных перемен. Есть и другой. Уже в 2015 году Петр Порошенко позволил себе заявить, что во время войны обошлись бы и без активистов-волонтеров. Потом пришлось извиняться и задабривать, но это было показательное заявление. В 2018 году власть, уже не скрываясь, рассматривает активистов в качестве врагов, а хрустальный голос МВД Илья Кива обещает их закапывать. И да, Катю завтра закопают.

Украине снова очень больно. Это не позволяет превратить президентскую и следующую кампанию в карикатурный капустник с участием инвалидов и неофитов политического труда. Потому что люди воют. Серьезность политического ответа должна соответствовать убийственной серьезности общественного запроса.

Останется ли после этого все, как прежде?

Леонид Швец