«Министерство правды... или все-таки пропаганды?»: с кем будет реально бороться новое детище Зеленского

Вчера анонсировали создание Центра противодействия дезинформации

По словам министра культуры Александра Ткаченко, основными направлениями работы центра должны стать выявление дезинформации; реагирование на дезинформацию; противодействие дезинформации; просветительство относительно дезинформации; коммуникационные проекты.

Об этом пишет сегодня издание Depo.ua.

В свою очередь, президент Владимир Зеленский заявил, что Центр противодействия дезинформации в будущем должен стать международным хабом противодействия дезинформации и пропаганде во всем мире. И напомнил, что инициировал создание такого центра во время выступления в ООН в сентябре прошлого года.

В соцсетях появились фамилии людей, которых якобы планируют привлечь к работе в новой структуре, а также сообщается, что в Офисе президента уже якобы идет борьба, кто из ОП будет контролировать этот центр. Не будем сосредотачиваться на фамилиях, тем более что на днях их официально объявят, куда интереснее проанализировать сильные и слабые стороны такого проекта.

Почему создание Центра противодействия дезинформации — это хорошая идея

Действительно, и об этом правильно было сказано, с 2014 года Украина оказалась на передовой гибридной войны, которую ведет против нашего государства страна-агрессор. При таких условиях государственная информационная политика была и остается важным элементом противодействия новым формам и методам войны.

К сожалению, Мининформполитики при прошлой власти и Минкульт, в сферу которого вошла информполитика в 2019 году, боролись за информационную безопасность страны недостаточно. Поэтому это направление требует существенного усиления. Особенно это касается кибербезопасности.

Ведущие социальные сети и сами, и после обращений властных структур, время от времени удаляют сотни аккаунтов и целые ботофермы, которые распространяют фейки. Впрочем, те возникают вновь. Сейчас ключевой площадкой для распространения фейков в Украине стали связанные с Россией Телеграм-каналы, и некоторым из них власти объявили войну. Которую, впрочем, только запретами выиграть нельзя. Для того чтобы бороться с подобными явлениями, должна быть четкая информационная политика, когда государство будет доносить до общества свою позицию через источники, заслуживающие доверия.

Что не так с идеей создания Центра противодействия дезинформации

Но уже здесь власть наталкивается на первую слабую сторону анонсированного ею проекта Центра противодействия дезинформации — чтобы население доверяло источникам, через которые будет распространяться позиция власти, и не верило фейкам и теориям заговоров, должен повыситься общий уровень доверия к государственным институтам и их руководителям.

Яркий пример — кампания по вакцинации от коронавируса. Сначала вокруг этой темы сами государственные мужи продуцируют кучу скандалов, а потом жалуются, что украинцы не спешат вакцинироваться индийской сывороткой, так как наслушались дезинформации.

Приведем пример: заместитель министра культуры Тарас Шевченко объяснял, что из заблокированных «каналов Медведчука» звучало много фейков на тему коронавируса. Тогда почему «слуга народа», нардеп президентской фракции Юрий Камельчук, известный своими сомнительными «разоблачениями» о COVID-19, продолжает продуцировать заявления в том же стиле?

Это лишь один пример. На самом деле ни один Центр противодействия дезинформации не наведет порядок в государственной информационной политике, если из всех властных коридоров, будь то парламентские или правительственные кулуары, информация будет сливаться в тех же масштабах, как и сейчас.

Следующая слабая сторона анонсированного проекта — стоимость. Если браться за это дело серьезно, а не для временного пиара, тогда придется его серьезно финансировать. Отсюда вопрос: на новую структуру будет выделена статья в госбюджете или деньги будут идти от неизвестных доброжелателей? Если выберут второй вариант, то очень скоро появятся скандальные разоблачения. И центр, финансируемый непрозрачно, никакого доверия иметь не будет.

Информационная безопасность в целом и кибербезопасность как ее составляющая должны быть функцией спецслужб. А уж те могут привлекать отдельных гражданских специалистов или даже политтехнологов.

В США этими вопросами занимается Национальное управление кибербезопасности — подразделение в составе министерства внутренней безопасности. Кроме того, при минобороны США функционирует Агентство национальной безопасности с акцентом на задачи армии, а при ФБР — группа по расследованию киберпреступлений внутри страны. Все эти структуры имеют солидные бюджеты. В Китае кибербезопасностью занимаются два управления при Генштабе. В Великобритании и Германии есть центры по кибербезопасности, также правительственные.

В СБУ также есть отдельные управления и отделы, которые работают и с прессой, и в направлении кибербезопасности. Зачем создавать отдельный орган, а не развивать те, которые уже работают?

Далее: кто из специалистов по кибербезопасности присоединится к работе нового учреждения? До сих пор в Украине, кроме соответствующего направления в СБУ, существует несколько волонтерских проектов по противодействию российской гибридной агрессии. Среди них центр «Миротворец», «Информационное сопротивление», «Информнапалм» и ряд других. Пока неизвестно, согласятся ли активисты этих ресурсов сотрудничать с центром, который презентуют уже в четверг. Помехой могут стать идеологические разногласия волонтеров с властями. Также, судя по обнародованным анонимными Телеграм-каналами фамилий вероятных сотрудников центра, там могут оказаться лица, которые в свое время негативно высказывались относительно «Миротворца».

Именно идеологическая составляющая представляет наибольший риск, что проект Центра противодействия дезинформации не «взлетит» или же станет легализованной формой борьбы с внутренними политическими оппонентами, прежде всего — предшественником Зеленского на должности президента, его партией и их медийным ресурсом. Проще говоря, под вывеской центра не будет вестись война «зелеботов» с «порохоботами», что на самом деле не будет иметь никакого отношения к противодействию российской гибридной агрессии.