Земля, в которой "похоронят" Зеленского: Во что выльется продажа украинских гектаров?

Мэр Киева Кличко когда-то оговорился, сказав, что вместо зимы "надо готовиться к земле". Виталий как в воду смотрел: с недавних пор мы все готовимся к земле, а точнее, к открытию ее рынка. Земельная реформа в исполнении новой власти становится одной из наиболее обсуждаемых тем последнего времени.

Темой сложной и контраверсионной, которую социум сводит преимущественно к простому утверждению: не дадим продать нашу землю. А значит уже не важно, хорошей или плохой идеей является снятие моратория на продажу земли. Важным становится только то, как новая инициатива отразится на рейтинге кабинета Зеленского. И как скоро ситуация накалится до потребности в новых выборах – парламентских, а, возможно, и президентских.

Разберем нюансы данной проблемы .

Что предлагают законотворцы? Как справедливо говорит политолог Богдан Петренко, "не открою секрет Полишинеля, если скажу, что рынок земли существовал и существует до настоящего времени, и что земли скупаются заинтересованными персонами, только по другим схемам – не по тем, что сейчас". Действительно: отечественные мастера, если только захотят, найдут 1001 способ обойти закон. Впрочем, сейчас им решили немного помочь. Профильный (аграрный) комитет Верховной Рады одобрил на прошлой неделе законопроект №2178-10 "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно оборота земель сельскохозяйственного назначения". Иными словами, сделан первый шаг к открытию рынка земли.

Дальше слово за парламентом, он может поддержать или нет эту инициативу. Согласно законопроекту, с 1 октября 2020 года отменяется запрет на продажу земель сельскохозяйственного назначения. Возможность покупать землю будет в украинских физических и юридических лиц, территориальных общин и государства.

Что касается участия иностранцев в приобретении земли сельскохозяйственного назначения, то для них устанавливается переходный период – до 2024 года. 

Также законопроектом предусмотрено преимущественное право арендатора на покупку земельного участка. Концентрация земли в собственности определена на уровне 15% области и 0,5% страны.

Это – если буквально в нескольких словах.

Иностранцы на огороде

А теперь перейдем к анализу законопроекта и коснемся его главной новеллы – возможности продавать землю иностранцам. Те, кто считает, что делать это категорически не стоит, непременно приведет пример Аргентины и Бразилии. Но что не так с этими странами? Аргентина долго сопротивлялась китайской экспансии, но в конце концов сдала свои позиции под давлением обстоятельств. Дело в том, что в Китае, где находится крупнейший агрохолдинг в мире Beidahuang Group (земельный банк составляет более 5,4 млн га), не хватает пахотных земель. Еще в 2011 году компания начала поиск земель для производства сои в других странах мира. Для того, чтобы взять в аренду 234 тыс. га земли под выращивание сои в Аргентине, китайцам пришлось инвестировать 1,5 млрд долларов. В 2018-м году Beidahuang Group удалось договориться о покупке еще 320 тыс. га в Аргентине, на что страна пошла из-за дефолта и ради пакетных инвестиций из КНР.

Известно, что до этого инвестиции КНР в сельское хозяйство Аргентины были нежелательными – в первую очередь из-за настроений местного населения и бизнеса. Недовольство местных, в частности, подогревалось подорожанием пахотных земель в связи с повышенным спросом на них.

Например, в провинции Санта-Фе аренда выросла со 150 долларов за гектар в 2001 году до 650 долларов в 2017-ом. Когда подобная стоимость стала для "туземцев" неподъемной, на аргентинский земельный рынок зашли китайцы. И, конечно же, не они одни.

Подобная картина имеет место и в Бразилии. Там, как и в Аргентине, сельского населения, считаем, не осталось, настолько сильна деградация этого слоя. Про Бразилию говорит финансовый аналитик Алексей Кущ, который отмечает, что знаменитые бразильские фавелы "возникли как раз из-за того, что их населили безземельные крестьяне". Мы не должны идти аргентино-бразильским путем, подчеркивает Кущ, и потерять "как большую социальную группу наших крестьян, так и социо-культурный феномен украинского села".

К потере крестьянства мы еще вернемся, а пока – еще несколько слов об иностранных покупателях, которые, вероятно, захотят вкладывать средства в украинские гектары. Кое-кто уже сейчас прогнозирует приход на земельный рынок крупных транснациональных корпораций, которые выкупят все, что еще оставалось непроданным, у отечественных инвесторов. Это в значительной степени изменит профиль отечественного АПК и, возможно, приведет к падению производства и экспорта продукции АПК в период передела рынка (а в долгосрочной перспективе – к сокращению рабочих мест в этой сфере).

Кущ обращает внимание на то, как хитро, по его мнению, в законопроекте прописан приход в земельную отрасль иностранного капитала. "По нерезидентам было сделано следующее ограничение: до 1 января 2024 года не допускается владение землей, если конечным бенефициарным владельцем такой компании является иностранный участник.

Казалось бы, небольшая победа-отсрочка у противников "реформы" уже в кармане. Но не тут то было. Согласно законопроекту: "Указанные требования не распространяются на случаи приобретения в собственность земельных участков их арендаторами, которые являются сельскохозяйственными товаропроизводителями, если с момента государственной регистрации юридического лица – приобретателя права собственности прошло менее трех лет, а также на случаи приобретения в собственность указанными лицами земельных участков".

Иными словами, зарубежное юридическое лицо может создать такой себе "земельный пул" из украинских юридических лиц, которые три года как зарегистрированы на сельскохозяйственном рынке, и их руками собирать в кучу землю – пай за паем, гектар за гектаром. Инвестиции в развитие агросектора, таким образом, не придут. Потому что заинтересованность покупателей будет вращаться не вокруг того, как лучше сажать картофель, а вокруг того, как скупить побольше земель.

Стоп, скажет наш читатель. Но ведь целевое назначение сельскохозяйственной земли менять нельзя? В том-то и дело, что уже можно. Согласно законопроекту, местные органы власти наделяются правом вывести земли из аграрного оборота. А уже потом нерезидент может спокойно купить эти наделы и разместить там все, что ему заблагорассудится.

Что же тогда останется украинским крестьянам? Вопрос хороший, но сначала разберемся, сколько их и чего они хотят. Перекличка фермеров Согласно данным Госстата, в сельской местности проживает около трети украинцев, но за последние 18 лет крестьян уменьшилось почти на четверть (с 16,9 млн до 13 млн), тогда как численность горожан за этот период упала чуть чем на 16% (с 34,8 млн до 29,3 млн).

А вот и другие цифры: с 1990 по 2018 годы в Украине исчезли с карты 426 сельских населенных пунктов. Однако настоящее количество "потухших" сел гораздо большее: от 2014 года 369 безлюдных деревень просто не были сняты с государственного учета (это в 2017-м засвидетельствовал Институт демографии и социальных исследований НАНУ). На грани исчезновения находится еще 4684 села, где по состоянию на 2015 год (более свежих данных нет) проживало до 50 человек в каждом. Излишне говорить, что вымиранию сел способствует как преобладание количества умерших над родившимися, так и трудовая миграция. Конечно, есть и большие деревни, где люди продолжают жить, создавать ОТГ, развивать аграрный бизнес, но до пасторальной картинки далеко и там.

Теоретически вместо неэффективной колхозной системы опорой местных экономик должны быть фермеры. Но по состоянию на 2014 год в сельском хозяйстве Украины было 52,5 тыс. субъектов ведения хозяйства (в среднем 1,7 "штук" на одно село), среди которых 71,3% составляли именно фермерские хозяйства. Однако рынок труда они не оживили: по статистике 2014-го, из числа населения, занятого в сельском хозяйстве, на фермах работало чуть более 3%. При отсутствии мощных стимулов для того, чтобы оставаться в деревне и заниматься фермерством (а первым таким стимулом должно стать адекватное налогообложение крестьян), украинские аграрии подтолкнут нашу "мать" к подражанию аргентинского пути.

Открытие рынка земли может лишь усилить эту тенденцию. С тем, что села вымирают, а сельскохозяйственное производство является неэффективным, не согласен Алексей Кущ. "У нас уровень урбанизации не такой высокий, как в развитых странах. Примерно 12 млн жителей проживают в селах. Переход на крупный агробизнес приведет к тому, что села будут никому не нужны и потеряют основу своего существования", – говорит он. "Обрабатывать землю есть кому, более того – у нас сейчас даже избыток трудовых ресурсов на селе, что отражается в миграции (или во внутренней, в города), или за границу", – добавляет он.

А Богдан Петренко в свою очередь считает, что к дальнейшему сокращению сельского населения рынок земли отношения иметь не будет. Потому что здесь в игру вступают другие факторы. "Проблема в том, что по условиям технологизации производства снижается потребность в рабочих руках, занятых на сельхозработах. Поэтому мы однозначно будем иметь массовый выезд из села и сокращение сельского населения уже в ближайшее время. С открытием рынка земли этот фактор не связан. Другой вопрос – будет ли возможность покупать землю у украинских фермеров мелкой руки?" Оппонируя Петренко,  вспоминает рекордный по объемам урожаев в 2016 году. Тогда только картофеля было собрано на 31% больше, чем за предыдущие годы в среднем. Сахарной свеклы – на 54%, бобовых и зернобобовых – на 63%.

При этом, однако, имеет место совершенно дикая вещь: при крайне низких закупочных ценах фермеры предпочитают оставить урожай на полях, которые впоследствии будут перепаханы, или в крайнем случае скормить часть собранных овощей и фруктов скоту. Потому что сам процесс сбора урожая (расходы на бензин для уборочной техники и ее амортизация) становится нерентабельным, учитывая неокупность его выручкой от проданной с/х продукции. А учитывая то, что инфраструктура крупных аграрных складов, где можно было бы хранить столь нежный товар, отсутствует как такая, не удивительно, что зимой Украина покупает фрукты и овощи с "теплых краев". Импорт продукции из Греции, Турции и Испании компенсирует то, что мы сознательно сгноили на полях. Не имея возможности (или желания) продать по выгодным ценам или сохранить должным образом.

Если не съем, то… выброшу

Петренко соглашается с нашим изданием в том, что такая проблема существует. "Вопрос в том, сможем ли мы бороться с монополиями как таковыми и не будет ли иметь место в сельском хозяйстве та же ситуация, что и, к примеру, в энергетике, где доминирует Ахметов и его интересы. Много в чем мы не готовы к рыночным отношениям, во многом полагаемся на государство. Знаю очень хорошо ситуацию в агропромышленном секторе, когда один единственный заготовитель навязывает свою ценовую политику всем производителям того или иного села или региона. Вот если мы преодолеем такую монополию, сможем говорить о каком-то прогрессе", – говорит он. "Несобранные урожаи – это аргумент в пользу того, что надо вложиться в переработку и создавать предприятия перерабатывающей промышленности, – вступает в дискуссию Алексей Кущ. – Как это работает – видно на примере Польши, где существуют специальные кредитные программы, компенсации процентных ставок. Там существует треугольник "банки – переработчики – фермеры". Фермеры выращивают, переработчики берут в банке кредиты, чтобы рассчитаться с фермером, и все довольны: фермер имеет деньги, банк – кредиты, переработчик – свой процент.

Наша проблема в том, что у нас нет третьей составляющей – банка. Поэтому государство должно правильно выстраивать приоритеты и создавать приемлемый налоговый климат, а также условия для того, чтобы производители продавали не только сырье, но и изделия из него".  Впрочем, Кущ замечает, что если бы украинские крестьяне совсем плохо хозяйничали, "у нас доля аграрного сектора в составе ВВП не выросла бы до почти 20%. У нас сельское хозяйство растет быстрее других секторов экономики – и так в течение последних 20 лет.

Потому что в Украине сформировалась эффективная триада – семейное хозяйство, малое или среднее фермерское хозяйство и крупное агропромышленное хозяйство. При этом никто из них не имеет "контрольного пакета акций", поскольку представлены они в равных пропорциях. Это уникальная ситуация, которой не могут похвастаться другие страны, где доминируют или мелкие фермеры (как в Польше), или крупные агрохолдинги (как в Аргентине). А мы хотим одним росчерком пера взять и разрушить это конкурентное преимущество наших производителей".

"Высокая конкурентоспособность украинского сельского хозяйства связана как раз с тем, что до сих пор наши фермеры не отвлекали свои ресурсы на выкуп земельных паев", – резюмирует Кущ. В целом существующая система аренды земли была удачной, утверждает он. "Да, это плохо, что у нас сельское хозяйство является флагманом экономики, но это не означает, что надо представить себя Южной Кореей и за один день перечеркнуть то, что имеем", – говорит Кущ.

Что скажет Запад? Поскольку мы привыкли рассматривать правильность принятых решений сквозь призму того, что о них думают на Западе, в случае с открытием рынка земли также целесообразно предусмотреть реакцию наших зарубежных партнеров. Хотя долго гадать здесь не приходится: нет сомнений, что она будет положительной. Недавно Европейский суд по правам человека признал, что имеющийся в Украине мораторий на продажу сельскохозяйственных земель нарушает права человека.

Проблему актуализировали двое пенсионеров: 71-летняя София Зеленчук из Ивано-Франковска и 79-летний Виктор Цицюра из Тернополя. Оба истцы являются собственниками земельных паев, которые они сдали в аренду, а потом захотели продать. В 2015 году Зеленчук и Цицюра обратились в ЕСПЧ с просьбой объяснить, не нарушает ли существующий мораторий их гражданские права. И оказалось, что нарушает. В решении суда говорится о том, что ни в одной стране, входящей в Совет Европы, не существует полного запрета на продажу земли. Нет подобного ограничения и в государств с переходной экономикой. А следовательно, с точки зрения европейского права, истцы могут быть признаны пострадавшими от той политики, которую в этой сфере осуществляет Украина. За эту политику нам вообще немало досталось. ЕСПЧ отметил "непоследовательность украинской власти", которая давно заявляла о намерении создать рынок земли, но каждый раз лишь пролонгирует мораторий. мы – не единственная страна, где действуют определенные ограничения на продажу земли.

Например, в Дании землю сельскохозяйственного назначения продают исключительно на условиях сохранения статус-кво. Покупатель должен доказать, что планирует заниматься именно фермерством и ничем другим – в частности, последние восемь лет перед покупкой он должен прожить в сельской местности. Действуют и другие предохранители: скупка паев и доведение земельного участка до размеров свыше 150 гектаров запрещены законом, когда приобретенная недвижимость достигает 30 га, владелец должен подтвердить свою профессиональную квалификацию и продемонстрировать результаты своего труда на этой земле. Юридическим лицам в Дании с/х угодья не продают вообще – права на приобретение имеют только частные хозяева.

А что в Украине? А в Украине 71% территории (42,7 млн га) принадлежит к землям сельскохозяйственного назначения (из них четверть принадлежит государству), и при этом, однако, мы имеем пока что неурегулированное земельное законодательство. Более четверти века назад Верховная Рада приняла постановление "О земельной реформе", в котором был ряд лакун и пробелов. Именно благодаря им до сих пор не сформирован рынок земли с/х назначения, значительная часть рынка аренды в тени, несколько категорий угодий не имеют четко определенного правового статуса. Поскольку реформа де-факто так и не заработала, через 11 лет после ее определения, то есть в 2002-м, был введен мораторий на продажу земель сельскохозяйственного назначения. Предполагалось, что мораторий будет действовать до 2005 года и завершится принятием законов о рынке земли и о государственном земельном кадастре.

Первого закона не существует и сегодня. Второй все-таки был принят в 2011 году с отсрочкой до 1 января 2013 года. Но он не вступил в силу из-за продления моратория до 1 января 2016 года, а впоследствии – и до 2019-го года.

Закопать рейтинг в землю

Вероятно, что только сегодня – конечно, при условии положительного голосования – Верховная Рада Украины развяжет земельный вопрос. К удовольствию одних и негодованию других. Если мораторий на продажу земель сельскохозяйственного назначения будет снят, это будет означать изменения для многих слоев. И для фермеров, которые будут хозяйничать по новым правилам, и для власти, которая эти правила ввела. Мы спросили у Богдана Петренко, каким образом, по его мнению, открытие рынка земли отразится на рейтингах правящей команды. "Смотря, о каких рейтингах мы говорим, – ответил эксперт. – Если о внешних, то они однозначно вырастут, если о внутренних, то здесь стоит смотреть по последствиям. Потому что даже если у нас лишь 12% респондентов поддерживают открытие рынка земли, это не означает, что остальные непременно разочаруются в Зеленском, если такое открытие произойдет. Вокруг этого вопроса много мифов. Кроме того, когда через некоторое время у владельцев земельных наделов появятся средства от продажи, ситуация может стабилизироваться".

А политэксперт Руслан Бортник для лучшего определения электоральных тенденций советует обратить внимание на то, у кого из политиков растет поддержка и с чем эта тенденция связана. По его убеждению, все упирается в ту же земельную реформу. "На 7% поддержка упала у Зеленского, на столько же – у Гончарука, на 6% – у Разумкова. Зато рейтинги выросли у Бойко и у Тимошенко. Они оба очень активно работали с темой земли в последнее время – требовали референдумы, критиковали ту модель земельной реформы, которую предлагает правительство, и я думаю, что на сегодня это и стало главной проблемой для Зеленского. То есть на падение рейтингов повлиял больше всего земельный вопрос. От 60 до 80% украинцев не поддерживают либеральный рынок земли, и попытки навязать его привела к тому, что начался период разочарования в Зеленском", – отмечает эксперт.

Одним словом, вскоре под Верховной Радой и Кабмином может стать горячо. Ведь осень – это звездный час не только украинских крестьян, но и украинских революционеров. Хотя не будем спешить с выводами и прогнозами – для начала дождемся "земельного" голосования в парламенте. 

Наталья Лебедь